В прошлый раз мы рассказали о творческом пути выдающегося советского архитектора Надежды Быковой. Сегодня наш рассказ о её супруге и соавторе – архитекторе Иване Таранове. В его «послужном списке» множество гражданских объектов, но главные его проекты связаны с метрополитеном: он является автором 11 станций московского метро, он нарисовал эскиз первого советского метровагона и именно он придумал легендарную эмблему Московского метрополитена – красную букву «М».

Иван Георгиевич Таранов-Белозёров родился 3 февраля 1906 года в семье военного инженера в городе Зегрже под Варшавой. Родители вскоре переехали в Ковно (сейчас – Каунас). Потом, ещё до войны, семья вернулась в Харьков, в родовой дом прадеда Таранова-Белозёрова. В 1923 году Иван Таранов-Белозёров поступил сначала в Харьковское художественное училище, а потом в Харьковский политехнический институт на архитектурный факультет, которым руководил архитектор Сергей Серафимов. Учился под началом Самуила Кравца. Дипломный проект водолечебницы на Чёрном море юного Таранова-Белозёрова был отмечен в журнале «Зодчество» в 1928 году в статье Самуила Кравца как лучший, автор был награжден поездкой в Соединенные Штаты, куда ему так и не довелось попасть. Сразу после окончания института Иван Таранов-Белозёров начинает работу в Южном машиностроительном тресте – проектирует шахтёрские поселки в Горловке, Рубежанске и Сталино. Совместно со своим сокурсником Яковом Лихтенбергом строит здание кинотеатра на 1000 мест в Запорожье и знаменитый Круглый дом (1929-1932) для рабочих Таганрогского котельного завода.

В 1932 году Иван Таранов-Белозёров в составе группы молодых специалистов был направлен в Москву для проектирования метро. С этого времени он стал работать в архитектурном бюро Метростроя и вскоре стал заместителем начальника архитектурного отдела Самуила Кравца. Именно в этом архитектурном бюро Иван Георгиевич встретил Надежду Быкову, которая позднее стала его женой. Первой их совместной работой стало проектирование станции «Сокольники».

В это же время Самуил Кравец и Иван Таранов-Белозёров надстраивают дом на углу Большой Садовой и Малой Бронной улиц, где Иван Георгиевич получает двухкомнатную квартиру, в которой его семья прожила пятьдесят лет. Параллельно Таранов-Белозёров определял курс проектирования «Метропроекта» тех лет, по его проектам возводится жилье для работников Метростроя в Москве в Уланском переулке, проектируются здания на Самотечной площади и Новокузнецкой улице – огромный для одного человека объём работ.

Не прерывая работу в «Метропроекте», в 1935 году Иван Таранов-Белозёров поступает на дневное отделение аспирантуры Академии архитектуры. В то же самое время некий завистник пишет донос, что его, потомственного рабочего, в аспирантуру не приняли, а дворянина Таранова-Белозёрова, скрывшего свое дворянское происхождение, приняли. И Ивана Таранова-Белозёрова, действительно вместо «бывший дворянин» написавшего «служащий» в графе «происхождение», из аспирантуры исключают. Надежда Быкова примириться с этим не могла и написала письмо руководству страны с просьбой лишить её всех наград за станцию «Сокольники», но восстановить мужа в аспирантуре. Трудно поверить, но и награды Надежде Быковой оставили, и мужа восстановили в аспирантуре Академии архитектуры, посоветовав убрать из фамилии дворянское окончание Белозёров. Вот так Иван Георгиевич стал просто Тарановым.

В 1939 году Иван Таранов вместе со своим коллегой Виктором Андреевым получили первую премию на конкурсе за проект павильона «Механизации» на ВСХВ. Это был параболический, открытый пространству ангар, выполненный в прозрачных металлических конструкциях. Конструкция была украшена стальными стеклянными аркадами и двухъярусными галереями-лестницами. После открытия выставки архитекторы получили ещё и по ордену Трудового Красного Знамени. Изначально в павильоне располагалась экспозиция, посвящённая механизации сельского хозяйства СССР. В 1954 году, во время послевоенной реконструкции выставки, павильон был расширен путём пристройки двухэтажного зала со стеклянным куполом. В 1956 году в павильоне разместилась экспозиция «Машиностроение», а в 1961 году – временно размещалась экспозиция «Градостроительство». С 1967 года половина павильона была отдана под экспозицию «Космос», которая знакомила посетителей выставки с историей и новейшими достижениями Советского Союза в области освоения космоса.

Ещё с довоенного времени Иван Таранов был одержим идеей сооружения двухэтажной станции – пересадочного узла, где четыре путевых тоннеля (по два от двух линий, объединенных одним залом), могли быть использованы для пересадки. Сообщение ярусов должно было осуществляться при помощи эскалаторов, при этом пассажиропотоки бы не пересекались. Именно эта концепция, включая разработку вертикальных пересадочных узлов для метрополитенов Москвы и других городов, была темой диссертации Таранова в аспирантуре Академии архитектуры. Диссертация была написана, но не защищена.

Уже позднее для станции «Киевская» был сделан полутораметровый макет со светящимися станциями и лампочками в двигающихся поездах, предназначенный для подарка вождю народов к его 70-летию, но преподнесён не был. Перед самым юбилеем кто-то шепнул начальнику управления: «Представляете, что с вами будет, если вы не сможете построить эту станцию?» Люди понимали. На идее подарка вождю была поставлена жирная точка. Позже Иван Таранов предлагал аналогичный пересадочный узел для московских станций «Площадь Ногина» и «Горьковская» — «Пушкинская», а также для Харьковского метрополитена. Проекты импонировали ясностью и красотой решения, но никто не хотел брать ответственность за внедрение новаторского замысла – ни одна станция с вертикальной пересадкой так до сих пор и не была построена.

11 сентября 1947 года в газете «Ударник Метростроя» было опубликовано решение Государственного совета Комитета по делам архитектуры при Совете Министров СССР по рассмотрению четырёх конкурсных проектов высотного дома на площади у Красных ворот. Комитет признал лучшим проект, разработанный архитектором «Метропроекта» Иваном Тарановым. Но неожиданно строительство было передано архитектору Алексею Душкину. К моменту постройки высотки проект Душкина претерпел столько изменений, от общего образа до генерального плана, что приблизился к первоначальному проекту, который предлагал Таранов.

Для Ивана Таранова это был удар. Он заболел – у него открылся туберкулез. Его оперировали, вырезали семь ребер, что спасло его от неминуемой смерти. Таранов остался жив и продолжал работать. На «Спортивной» Иваном Тарановым впервые была предпринята попытка отказаться от оштукатуренного потолка. Такой потолок часто промокал и требовал ремонта. Таранов предложил установить новый вариант сборного «зонта» из асбоцементных панелей, тем самым решив проблему сбора и отвода воды. Следующий, более усовершенствованный вариант такого «зонта» был осуществлен на «Тургеневской». Потолок там максимально герметизирован – части оболочки «зонта» огибают сразу половину свода, имея всего один стык по центру. Не удалось Ивану Таранову осуществить и проект многоэтажного здания Управления метрополитена, который включал бы наземный вестибюль станции «Белорусская»-кольцевая и который мощной двухэтажной аркадой должен был проходить от Грузинского вала до Белорусского вокзала. Замысел реализовался фрагментарно: построенный вестибюль – это лишь «осколок» большой архитектурной темы.

Все изображения взяты из открытых источников.